46 Уже я различал у одного

Лицо и грудь, живот до бедер тучных

И руки книзу вдоль боков его.

49 Спасла Природа многих злополучных,

Подобные пресекши племена,

Чтоб Марс не мог иметь таких подручных;

52 И если нераскаянна она

В слонах или китах, тут есть раскрытый

Для взора смысл, и мера здесь видна;

55 Затем что там, где властен разум, слитый

Со злобной волей и громадой сил,

Там для людей нет никакой защиты.

58 Лицом он так широк и длинен был,

Как шишка в Риме близ Петрова храма; 452

И весь костяк размером подходил;

61 От кромки — ноги прикрывала яма —

До лба не дотянулись бы вовек

Три фриза, 453 стоя друг на друге прямо;

64 От места, где обычно человек

Скрепляет плащ, до бедер — тридцать клалось

Больших пядей. "Rafel mai amech

67 Izabi almi", — яростно раздалось

Из диких уст, которым искони

Нежнее петь псалмы не полагалось.

70 И вождь ему: "Ты лучше в рог звени,

Безумный дух! В него — избыток злобы

И всякой страсти из себя гони!

73 О смутный дух, ощупай шею, чтобы

Найти ремень; тогда бы ты постиг,

Что рог подвешен у твоей утробы". 454

76 И мне: "Он сам явил свой истый лик;

То царь Немврод, чей замысел ужасный

Виной, что в мире не один язык.

79 Довольно с нас; беседы с ним напрасны:

Как он ничьих не понял бы речей,

Так никому слова его не ясны". 455

82 Мы продолжали путь, свернув левей,

И, отойдя на выстрел самострела,

Нашли другого, больше и дичей.

85 Чья сила великана одолела,

Не знаю; сзади — правая рука,

А левая вдоль переда висела

88 Прикрученной, и, оплетя бока,

Цепь завивалась, по открытой части,

От шеи вниз, до пятого витка.

91 "Гордец, насильем домогаясь власти,

С верховным Дием в бой вступил, и вот, —

Сказал мой вождь, — возмездье буйной страсти.

94 То Эфиальт 456 ; он был их верховод,

Когда богов гиганты устрашали;

Теперь он рук вовек не шевельнет".

97 И я сказал учителю: "Нельзя ли,

Чтобы, каков безмерный Бриарей 457 ,

Мои глаза на опыте узнали?"

100 И он ответил: "Здесь вблизи Антей;

Он говорит, он в пропасти порока

Опустит нас, свободный от цепей.

103 А тот, тобою названный, — далеко;

Как этот — скован, и такой, как он;

Лицо лишь разве более жестоко".

106 Так мощно башня искони времен

Не содрогалась от землетрясенья,

Как Эфиальт сотрясся, разъярен.

109 Я ждал, в испуге, смертного мгновенья,

И впрямь меня убил бы страх один,

Когда бы я не видел эти звенья.

112 Мы вновь пошли, и новый исполин,

Антей, возник из темной котловины,

От чресл до шеи ростом в пять аршин.

115 "О ты, что в дебрях роковой долины, —

Где Сципион был вознесен судьбой,

Рассеяв Ганнибаловы дружины, —

118 Не счел бы львов, растерзанных тобой,

Ты, о котором говорят: таков он,

Что, если б он вел братьев в горний бой,

121 Сынам Земли венец был уготован, 458

Спусти нас — и не хмурь надменный взгляд —

В глубины, где Коцит морозом скован.

124 Тифей и Титий 459 далеко стоят;

Мой спутник дар тебе вручит бесценный;

Не корчи рот, нагнись; он будет рад

127 Тебя опять прославить во вселенной;

Он жив и долгий век себе сулит,

Когда не будет призван в свет блаженный".

130 Так молвил вождь; и вот гигант спешит

Принять его в простертые ладони,

Которых крепость испытал Алкид.

133 Вергилий, ощутив себя в их лоне,

Сказал: «Стань тут», — и, чтоб мой страх исчез,

Обвил меня рукой, надежней брони.

136 Как Гаризенда 460 , если стать под свес,

Вершину словно клонит понемногу

Навстречу туче в высоте небес,

139 Так надо мной, взиравшим сквозь тревогу,

Навис Антей, и в этот миг я знал,

Что сам не эту выбрал бы дорогу.

142 Но он легко нас опустил в провал,

Где поглощен Иуда тьмой предельной

И Люцифер. И, разогнувшись, встал,

145 Взнесясь подобно мачте корабельной.

ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

1 Когда б мой стих был хриплый и скрипучий,

Как требует зловещее жерло,

Куда спадают все другие кручи,

4 Мне б это крепче выжать помогло

Сок замысла; но здесь мой слог некстати,

И речь вести мне будет тяжело;

7 Ведь вовсе не из легких предприятий —

Представить образ мирового дна;

Тут не отделаешься «мамой-тятей».

10 Но помощь Муз да будет мне дана,

Как Амфиону 461 , строившему Фивы,

Чтоб в слове сущность выразить сполна.

13 Жалчайший род, чей жребий несчастливый

И молвить трудно, лучше б на земле

Ты был овечьим стадом, нечестивый!

16 Мы оказались 462 в преисподней мгле,

У ног гиганта, на равнине гладкой,

И я дивился шедшей вверх скале,

19 Как вдруг услышал крик: "Шагай с оглядкой!

Ведь ты почти что на головы нам,

Злосчастным братьям, 463 наступаешь пяткой!"

22 Я увидал, взглянув по сторонам,

Что подо мною озеро, от стужи

Подобное стеклу, а не волнам.

25 В разгар зимы не облечен снаружи

Таким покровом в Австрии Дунай,

И дальний Танаис 464 твердеет хуже;

28 Когда бы Тамбернику 465 невзначай

Иль Пьетрапане 466 дать сюда свалиться,

У озера не хрустнул бы и край.

31 И как лягушка выставить ловчится,

Чтобы поквакать, рыльце из пруда,

Когда ж ее страда и ночью снится,

34 Так, вмерзши до таилища стыда 467

И аисту под звук стуча зубами,

Синели души грешных изо льда.

37 Свое лицо они склоняли сами,

Свидетельствуя в облике таком

О стуже — ртом, о горести — глазами.

40 Взглянув окрест, я вновь поник челом

И увидал двоих, 468 так сжатых рядом,

Что волосы их сбились в цельный ком.

43 "Вы, грудь о грудь окованные хладом, —

Сказал я, — кто вы?" Каждый шею взнес

И на меня оборотился взглядом.

46 И их глаза, набухшие от слез,

Излились влагой, и она застыла,

И веки им обледенил мороз.

49 Бревно с бревном скоба бы не скрепила